Мне бы хотелось вновь обратиться к теме раннего детства, т.к. это один из самых важных и загадочных периодов становления личности. Огромное количество специалистов пристальным взглядом изучают развитие человека, начиная с первых дней жизни, но чем больше информации, тем больше новых теорий возникает, рождаются новые вопросы или старые приобретают иной смысл.
Классический психоанализ рассматривает детство, как фундамент, который служит основой всего дальнейшего развития, с чем трудно не согласиться. Думаю, многие коллеги будут солидарны, что в практической работе психолога мы сталкиваемся с тем, что все-таки многие проблемы родом из детства. При проработке запроса мы вместе с клиентом маленькими, медленными шагами приходим в самые далекие, самые сокровенные, самые важные детские воспоминания, в которых так много больших и сильных чувств, переживаний и страхов. Ведь у взрослого человека чувства не появляются из неоткуда, мы их обнаруживаем уже в ранних воспоминаниях, и это только то, что доступно нам, так как мы мало знаем о безречевом детстве.
Очень интересный взгляд на механизмы взаимодействия и развития стыда и нарциссизма в период раннего детства высказывает калифорнийский психоаналитик Сэнди Хотчкис в своей книге «Why is it always about you?». Она связывает эти механизмы, говоря, что «…степень, в которой дети научаются хорошо справляться со стыдом, и будет определять, станет ли он нарциссической личностью. Все начинается с проблемы формирования здорового ощущения Самости…».
Таким образом, самооценка, принятие себя и инаковости окружающих зависит от того, как ребенок будет проходить стадию отделения от родителя, и осознания себя как отдельной личности в окружающем мире, и понимание своего Я. В таком случае, на родителя возлагается большая ответственность, он должен помочь пройти этот путь ребенку, пройти его вместе с ним.
Хотчкис видит причину зарождения нарциссизма у личности в том, что не происходит полноценного процесса сепарации и индивидуализации. Родитель в данном процессе выполняет функцию некоего учителя, который чутко и с любовью помогает малышу исследовать мир, в котором он оказался, помогает узнавать границы между собой и другими, учит совладать с яростью и стыдом. Если родитель по каким-то причинам не может выполнять эти функции или что-то делает не так, то детский нарциссизм, который рядом авторов рассматривается как нормативный, сопровождает личность и во взрослом состоянии. В таком случае во взрослой жизни мы часто имеем дело с нездоровым нарциссизмом.
В основе нездорового нарциссизма лежит стыд, а вовсе не любовь к себе. Нездоровые нарциссические личности как бы скрывают под маской самовосхваления истинную ненависть к себе. В отношении людей-нарциссов чаще всего можно услышать о самовлюбленности, о неспособности любить кого-то кроме себя, об идеализации своей личности. Но случалось ли вам встречать нарцисса, который по воле случая оказался в ситуации, когда результат его деятельности или он сам далек от его собственного идеала? Вы увидите человека, который преисполнен ненавистью к себе, он раздавлен под гнётом своих собственных идеалов, и ни о кой безусловной любви к своей личности речи быть и не может.
Схожие мысли я обнаружила в работах представителя транзактного анализа Ричарда Э. Эрскина. Говоря о том, какие механизмы использует человек, чтобы защитить себя от унижения, насмешек и игнорирования в один ряд со стыдом Эрскин ставит фарисейство, т.е. самодовольство. К стыду человек прибегает в случае желания, чтобы кто-то другой отвечал за то, что во взаимоотношениях произошло нарушение контакта, когда как самодовольство используется для того, чтобы убедить себя и окружающих в том, что этот самый контакт человеку вовсе не нужен.
Стыд используется как явный механизм самоуничижения, мы убеждаем себя в своей плохости, недостойном поведении, в том, что мы совершали нехорошие поступки, плохо себя вели, поэтому мы недостойны любви. Когда же мы говорим о фарисействе или нарциссизме, то встречаемся с человеком, которому безопаснее вовсе избегать отношений, чтобы не испытывать этого отравляющего чувства стыда. Пребывая в фантазиях о собственной значимости и важности, человек убеждает себя, что кроме него самого ему больше никто не нужен. Человек, используя такой механизм защиты, всячески пытается избегать ситуаций унижения, где бы он мог стыдиться себя и своих действий, так он склонен винить во всем других, видеть в них несовершенства. Таким образом, пребывая в фантазиях о собственном величии, человек теряет необходимость во взаимодействии с людьми, в то время как его внутреннее Я возводится в превосходную степень.
Но при ближайшем рассмотрении за самовлюбленностью, самодовольством и самоуверенностью мы обнаруживаем человека, который отчаянно пытается защитить своего внутреннего ребенка от эмоций, с силой которых он не может совладать, от страха быть отвергнутым, от признания перед самим собой, что у него есть потребность в другом человеке и в восстановлении нарушенных отношений.
И нарциссизм, и фарисейство – это не любовь к самому себе, это маски, под которыми обычно скрыты неуверенность в себе, стыд и самоуничижение.